В комментариях состоялась очень интересная дискуссия. Несмотря на то, что у меня ушло на нее некоторое количество моего весьма недешевого времени, я доволен результатом. Все-таки, встречаясь с единомышленниками, ты отдыхаешь душой, но у тебя не возникает стимула перепроверять свою точку зрения и анализировать собственные поступки. А здесь, благодаря абсолютной неадекватности собеседников, я смог самому себе задать некоторые важные вопросы и получить от самого себя некоторые важные ответы. Не напрасно на экзамены в консерваторию часто приводят бомжеватого вида дядьку с авоськой, который садится в первый ряд, засыпает и начинает храпеть)))
Восприятие себя у человека из дискриминируемой группы -- очень болезненный момент. Гомосексуалу в гомофобном обществе легче всего стать гомофобом. Постоянное давление извне и страх продемонстрировать то, что навлечет всеобщее презрение -- это страшный двусторонний прессинг, с которым полностью, на 100% не может справиться никто.
читать дальшеСамые страшные, зоологические гомофобы, конечно же, гомосексуальны или бисексуальны. Настоящий гетеросексуал может быть гомофобен только по инерции, в силу того, что гомофобно общество. Поскольку каждый человек с трудом ставит себя на место другого, гетеросексуал жалеет гомосексуала, которому приходится заниматься сексом с "непривлекательным" или "неинтересным" партнером. Сентенцию "если гомосексуальность не запрещать, гетеросексуалов не останется!" может произнести только гомосексуал. Он думает, что все такие же, как он. Но он сдерживается -- и другие пусть сдерживаются! Нечего тут! Поэтому я обычно жалею зоологических гомофобов.
Чувство гадливости у меня вызывают те, кто говорят: "Мы, геи, должны быть тише воды ниже травы, не отличаться внешне и ни в коем случае не ходить на гей-парады. А тот, кто высовывается, нарывается, выходит с радужным знаменем, портит мнение о нас, нормальных, адекватных геях, которые тише воды, ниже травы". Если в городе фашисты, то все зло -- от партизан, bien sur. Я знаю, что уходить в сопротивление опасно, от этого могут пострадать другие люди, но для меня не уходить -- невозможно. Бывают патриоты своей страны, а я -- патриот чувства собственного достоинства. Я мечтаю о том времени, когда все люди вернутся на эту свою историческую родину, у всех снова появится чувство собственного достоинства. Тогда все станут добры и великодушны. А пока...
У меня развился третий вид травмированности. Он похож на афганский синдром. Для меня каждый человек -- враг, пока не докажет обратного. Я встаю в боевую стойку очень быстро и по любому поводу. У меня железная воля, стальные нервы. И со всем этим металлоломом бывает очень неудобно в быту)